 Папу одного мальчика часто обижали на работе. Мальчик давно замечал:
папа у него растет тихий, скромный и, как бы это сказать, немножко в
себе неуверенный. Да, честно говоря, не очень-то и растет. Совсем такой
небольшого роста папа. Но хороший.
А тут пришлось папе перейти на новую работу, и стал он возвращаться
домой то с царапиной на носу, то с коленкой ободранной. То вообще без
единой пуговицы придет.
Мальчик спрашивает:
– Что случилось?
Папа молчит, не признается. Однажды встал утром:
– На работу сегодня не пойду. У меня температура.
Померили – нормальная.
– Давай, – говорит мальчик. – Не тяни. Выкладывай все, с самого начала.
Не выдержал папа, расплакался, рассказал, как сослуживцы его на работе
«достают». Чуть ли не всем коллективом. Или бумаги важные на папином
рабочем столе перемешают, запутают, или каких-нибудь вирусов в его
служебный компьютер напустят, а нужные файлы сотрут. Или скажут:
– Беги скорей в бухгалтерию. Зарплату дают.
Папа пойдет, а в бухгалтерии над ним только посмеются, потому что до зарплаты еще как до небес: недели две, а то и все три.
Иногда просто в коридоре незаметно ножку подставят. Или в туалете, когда
не видит никто, подойдут впятером, надают по шее. А за что? Папа же им
ничего плохого не делает. Невзлюбили его, и все. Может, ему теперь на
работу лучше совсем не ходить?
– Значит, так! – нахмурился мальчик. Больше тебя не тронут. Я с ними
разберусь! Папа сразу перестал всхлипывать, поглядел на мальчика с
надеждой.
– Сегодня же, – говорит мальчик, – позвоню вашему генеральному директору и все ему…
Папа опять заплакал. Оказывается, как раз вчера сам генеральный директор
вместе со своей секретаршей подстерегли папу после совещания, в
приемной. Сначала водой газированной облили, потом натолкали за шиворот
какого-то недоеденного печенья.
– Так ты, – огорчился мальчик, – взял бы да и дал им отпор. Видел я вашего директора, не такой уж крепыш. Ниже тебя ростом.
– Ага! – говорит папа. – Зато секретарша у него знаешь, какая дылда здоровенная. Как шкаф.
– Ладно. Кто у вас там, на работе, самый мускулистый?
– Охранник наш. Рамзан Алибекович.
– Попробуй с ним подружиться. Он в обиду не даст. Заступится. Завтра на
работу пойдешь, проси, чтоб мама тебе не один вкусный бутерброд с собой
сделала, а два. И угостишь Рамзана Алибековича.
На следующий день
приходит папа домой с синяком под глазом.
– Кто тебя так?
– Рамзан Алибекович. Я ему – бутерброд. Он съел. Потом говорит: «Давай второй. А то в глаз дам!» И дал.
– Ну, что ж, – задумался мальчик, – придется нам кое к кому за помощью
обращаться. Другого выхода не вижу. Учится в нашем третьем классе один
мой приятель. С детского сада на карате ходит. Приемы знает. Вообще в
таких делах разбирается. Приглашу его на чашку чаю, пускай тебя, папа,
кое-чему научит.
Вечером приходит к ним домой одноклассник мальчика. С виду не так чтобы
здоровяк, но жилистый. Положил аккуратно в прихожей свой школьный ранец,
руки помыл, чаю выпил. Потом осмотрел папу со всех сторон и говорит
мальчику:
– Приемы покажу. Подходящие. К разным случаям. Только приемов одних –
мало. Нужно еще особенное выражение глаз. Такое, знаешь, чтоб смотришь
на них – и все им сразу понятно становится. Все, все. Ты, пожалуй,
пойди, оставь нас один на один. Мы с папой твоим немножко потренируемся.
Утром папа отправился на работу. Охранник увидел его, обрадовался:
– А! Бутерброды приехали! Сколько у нас сегодня? Два или четыре?
Поглядел папа на охранника. Внимательно поглядел. Моргнул Рамзан Алибекович. Раза три моргнул. Пожал плечами:
– Мне вообще-то доктора не советуют увлекаться бутербродами. Доброе утро, уважаемый. Проходите, пожалуйста.
Идет папа дальше, по коридору. А впереди генеральный директор со своей
дылдой-секретаршей. Стоят, усмехаются. Загородили проход, смотрят, что
папа делать будет. Папа идет себе, не сбавляя шагу, прямо на них. И тоже
смотрит. Посторонились секретарша с директором. Даже немножко к стенкам
прижались. Потому что по выражению папиных глаз сразу поняли: приемы,
которые папа теперь знает, он даже и не собирается применять. Пока.
Григорий Остер
|