Охваченные эмоциями, мы порой пугаемся той власти, которую они берут над нами. Кажется, ими невозможно управлять, противостоять им. Однако можно научиться использовать их как инструменты, чтобы улучшить наши взаимоотношения с миром. И больше их не бояться!
Признавая себя жертвой собственных эмоций, мы нередко пугаемся того, что не справляемся с ними, оказываемся в их плену. Мы чувствуем, что они могут помешать нам действовать или принять правильное решение, заслонив от нас здравый смысл. Что еще хуже, мы начинаем винить себя: «Как глупо расстраиваться из-за такой мелочи!», «Мне стыдно, что я боюсь такой ерунды!», «Как можно так раздражаться из-за такого пустяка?!». «К собственной эмоции мы относимся как к захватчику, с которым не можем совладать и который мешает нам осуществить наше желание быть преисполненным любви и душевного покоя», - отмечает Сильви Александр, специалист по психотелесным практикам. Между тем наши эмоции вовсе не плохи. Как, впрочем, и не хороши. Они просто полезны. Они представляют собой информацию, которую нам поставляет наш рептильный мозг. Эта самая древняя часть нашего мозга имеет лишь одну элементарную функцию: предупреждать нас об опасности.
«Крокодил», желающий нам добра
Рептильный мозг, «крокодил», как его в шутку называет психотерапевт Катрин Эмле-Перисоль, функционирует по бинарной модели. Для него существуют лишь две возможности: безопасность или опасность. Стоит проявиться какой-либо, пусть даже ничтожной, угрозе, как он тут же переключается в режим «эмоция». Какие же опасности могут нам реально грозить? Те, что затрагивают три наши экзистенциальные потребности: в безопасности, в самоидентификации и в поиске смысла жизни. Поскольку мы смертны, нам нужно чувствовать, что нашей жизни ничто не угрожает; поскольку мы живем в обществе, нам необходимо знать, кто мы есть по отношению к другим; и, поскольку мы существа мыслящие, нам важно, чтобы наше пребывание на этой Земле имело свой смысл. Как только одна из этих фундаментальных потребностей оказывается затронутой, наш «крокодил» немедленно посылает нам эмоцию, которая должна предупредить нас об опасности и заставить действовать. Сначала страх требует, чтобы мы оказались в безопасности. Если мы не реагируем, в дело вступает гнев, толкающий нас на то, чтобы мы отстаивали перед другими свою индивидуальность. Если этого оказывается недостаточно, на смену приходит грусть, она склоняет нас побыть в одиночестве, чтобы мы могли задать себе вопросы о смысле жизни. На базе этих трех первичных, «примитивных» эмоций разворачивается целая гамма ощущений: мы можем ощущать страх как комок в желудке и можем испытать острый приступ паники. Проявление гнева колеблется от раздражения до вспышки жестокости, а грусти - от вялой хандры до депрессии. Стоит еще раз подчеркнуть, что слова «страх», «гнев» или «грусть» не следует воспринимать в негативном смысле. У нашего «крокодила» только одна задача - обеспечить наше выживание, поэтому это прежде всего спасительные эмоции. Они служат сигналами тревоги, которые позволяют нам отреагировать на критическую ситуацию двумя способами: статическим или динамическим. Они либо приводят нас в оцепенение, либо толкают к действию. Мы либо вхолостую прокручиваем свои переживания (замкнувшись на своих чувствах), либо действуем хаотично (с повышенной активностью). В любом случае эти эмоции не помогают нам продвинуться ни в понимании, ни в выражении того, что мы испытываем.
Реакции из детства
Исследование этой эмоциональной цепочки, описанное французским нейробиологом Анри Лабори в его работе, посвященной стрессу, было продолжено психотерапевтом Катрин Эмле-Перисоль совместно со специалистом по телесным практикам Сильви Александр. Выяснилось, что то, каким образом в детстве мы реагировали в ситуации опасности на предписания древней части нашего мозга, отпечаталось глубоко в нашем сознании. С тех пор этот способ реакции мгновенно активизируется, как только возникает опасность того же рода. Достаточно одной интонации, жеста, слова и даже запаха, чтобы вызвать ту эмоцию, которая ассоциируется с подобной опасностью. Если в школе вас унижала учительница и вы находили выход своим эмоциям, открывая дверь класса ударом ноги, не удивляйтесь, если сегодня вы отчаянно бьете кулаком по кофейному автомату, услышав замечание от начальника.
Однако ведь существуют и другие способы реагировать, не так тесно связанные с нашим предыдущим опытом: мы можем сойти с этой дорожки, прочерченной и закрепленной в нашем прошлом, чтобы проложить другую, не столь примитивную или в большей степени приспособленную к новой, конкретной ситуации, - в любом случае мы почувствуем себя свободнее,
Избавиться от блоков
Вполне возможно научиться выражать свои чувства по-другому. Мы можем уйти от рефлекторных эмоций, порожденных нашим прошлым и давящих на нас в настоящем. Достаточно лишь задать себе правильный вопрос. «Надо искать, словно мы проводим расследование, спрашивая себя, какой вопрос заставляет нас вырабатывать определенный поведенческий ответ, продиктованный привычкой», -предлагают Катрин Эмле-Перисоль и Сильви Александр.
Почему я реагирую именно таким образом? Как я могу еще отреагировать? Если я осознаю, что мой начальник - это не моя школьная учительница, напоминая себе, что мне уже не восемь лет и что теперь в моем распоряжении целое множество способов реагирования, гораздо более эффективных, чем разбивание кофейного автомата, - может быть, тогда я научусь выражать свои чувства иначе, без гнева и насилия. Для начала уже неплохо, не правда ли?