Люблю посидеть на балконе. Правда,
досаждают голуби на соседнем окне: ишь, воркуют-дразнятся. Злюсь, но на
птичьи уловки не поддаюсь. Знают, шельмецы, что все равно не погонюсь -
седьмой этаж как-никак. Вот так раззадоришься, прыгнешь за сизарем - и
клякса на асфальте. Я мудрый. Нет, я очень мудрый. Я очень-очень мудрый
кот…
Все, надоело медитировать. Пойду, посмотрю, что там в миске. О, моя
любимая каша с протертой курятиной! Здорово! Все-таки я самая главная
ценность этой семьи. Для кого бы еще стали каждое утро перекручивать
отварную курицу на мясорубке?..
Явление меня народу
Когда-то они подобрали меня на улице – маленького и трясущегося от
страха. Как только я не попал на растерзание собакам? От голода не мог
не то, что на дерево вскарабкаться, даже в окошко подвала запрыгнуть. И
уже охрип от криков о помощи. А они шли, держась за руки, и весело
смеялись. Я собрал последние силы и мяукнул: «Умоляю, заметьте меня!
Хотя бы подсадите на дерево!» Вы не поверите – сработало! Она кинулась
ко мне:
- Ой, бедненький! Андрюшик, посмотри, тут мурзик!
- Таня, осторожнее! Не бери его на руки! Вдруг у него блохи или лишай?
И того, и другого было в избытке. Только ее это не остановило: достала
носовой платок, обернула меня, полудохлого, и принесла домой. Так я попал в рай…
Правда, вначале я их люто ненавидел. Искупали с какой-то вонючей дрянью,
испугали до смерти, дуя на меня из неизвестной адской машины –
теперь-то я знаю, что это был фен. Кормили с ложки супом, я захлебывался
и обливался. Но хуже всего был горький порошок, который мне то заливали
в пасть пополам с водой (выплевывал), то сыпали на язык и зажимали рот
(тайно выплевывал), то вдували из какой-то трубочки (покорился судьбе).
Потом жизнь стала сносной.
Купали и травили порошком реже (все
равно орал благим матом), фена уже не боялся, зато до сих пор мечтаю
перегрызть провод пылесоса. Но без неприятностей не обходилось.
Вам когда-нибудь подстригали когти? Ужас! И еще одно признание: я там за
холодильником уголок приглядел – для естественных надобностей.
Оказалось, ЭТО надо делать в лоток,
иначе - веником по хвосту. Доставалось поначалу – я думал, что
наполнитель из лотка надо есть, а затем все равно мчался в заветный
угол...
Пока длились испытания, они называли меня: Чертенок (за цвет шкурки),
Маленький (за габариты), Убить Его Мало (а это за дела за
холодильником). Однажды все-таки встал вопрос о нормальной кличке.
Андрей сказал:
- Быть ему Базиком!
- Андрюш, ты еще скажи Тазиком. Что за имя дурацкое?
- А почему нет? Можно – Базилевс, можно – Базилио. Но если опять поймаю за холодильником – Васька он, и все дела!
…Так я стал Базиком. Заодно и Таню с Андреем полюбил – чего людям
пропадать без кошачьей ласки? А мне ее девать все равно некуда.
Под одной крышей
Утром Таня и Андрей уходят на работу, а я остаюсь за хозяина. Так и
сказали: «Ты, Базька, на хозяйстве!» Мне нравится быть хозяином: тут
тебе и полная миска свежей каши с курицей, и телевизор (научился нажимать лапой кнопку пульта), и мягкий диван, и балкон с голубями.
Они хорошие, мои Таня и Андрей. Никогда не расстаются – только днем,
когда работать надо – иначе на какие шиши курятину для меня покупать?
Слышал, их называют красивой парой. Хм, не сказал бы… Шерсти, хвоста и
усов нет, ходят на двух лапах – разве это красота? Ну ладно, какие ни
есть, а все ж родня. По ночам я сплю между ними: чтобы и ей, и ему было
тепло, поровну делюсь.
Они славные, только глуповатые.
Как вам такое - по сто раз на
дню задают друг другу один и тот же вопрос: «Ты меня любишь?» У меня от
этого аж зубы чешутся – забывают, что недавно все выяснили со своими
«Любовями»? О, кошачьи боги, а если они с такой забывчивостью перестанут
покупать мою любимую курятину?
Как-то смотрю телевизор, а там рассказывают про конкистадоров. Слово-то какое звучное! Кон-кис-та-дор. Пират, завоеватель.
Все, не хочу больше быть Базиком. Хочу Конкистадором. Где у нас зеркало?
Итак, я молод и красив. У меня длинные усы, зеленые глаза и
лоснящаяся черная шерсть. Но главное, конечно, хвост. Ох, скольких
соплеменниц свел с ума мой хвостище! Как выйду во двор – окрестные мурки
приветливо улыбаются и наперебой норовят угостить свежим мышонком. Я
галантно раскланиваюсь и отказываюсь. Спятили, что ли, мне – красавцу из
хорошей семьи - предлагать грызунов? Они горько вздыхают. Я как бы
невзначай взмахиваю хвостом. Вздохи повторяются… Разве может столь
роскошный хвост принадлежать какому-то Базику? Только Конкистадор.
И грянул гром…
Ночь. Сижу на окне. Ой, беда-беда… Пришли вечером, ужинать не стали, она
в одну комнату, он в другую. Я подумал, приболели. Сейчас часок
отдохнут – и опять на кухне щебетать свои глупости: «Ты меня любишь?»
Час, другой, третий – ничего. Он только один раз вышел на балкон покурить, слышу, бормочет: «Неужели все? Господи, да за что мне это?»
Я к нему, мол, давай-ка поговорим по-мужски. Он лишь вздохнул: «Вот
такие дела, брат». За брата, конечно, спасибо, но я есть хочу, я
волнуюсь. Я не знаю с кем мне спать – мы же привыкли вместе, втроем,
рядышком. Андрей даже не погладил меня. За голову руками схватился и
стонет. Я к нему прижимаюсь – полечить, всегда же помогало мое
мурлыканье-урчанье. А он, как сумасшедший, шепчет: «Как жить дальше?»
Да, похоже, от этого товарища толку не добьешься.
Захожу к ней, скрипнул дверью. Таня вскинулась с подушки:
- Андрюшенька!
Потом, увидев мою наглую кошачью морду (это они так ласково меня величали иногда), протянула:
- А… Это ты, котенька… Заходи, маленький. Хоть ты меня пожалей. Иди ко мне, Базик.
Я к ней лег, головой трусь, урчу: что у вас стряслось? Ты мне скажи, я помогу. Я же ваш ХОЗЯИН!
А она гладит меня и приговаривает:
- Видишь, Базенька, как бывает…
(- Да как, как бывает? Не молчи!)
- Жили-жили… Думала, любовь, доверие. А он ревновать вздумал… Как мог усомниться во мне?
И тут, ребята, она как заплачет - у меня аж мороз по шкуре. Словно
кошка по потерянным котятам – тоненько так, безутешно. Я ее руку лапами
обнял и впервые сам разревелся. Такой безнадеги не чувствовал, даже
когда с голоду помирал… Глупые, говорил же. Просто два дурака. А мне как
без вас жить? Шут с ней, куриной кашей, вы только прежними станьте…
Действуй, Базик!
Завтракал сухим кормом – впервые с тех пор, как я в этом доме. Таня ушла
на работу раньше обычного, о моей утренней трапезе позаботился Андрей,
сбегав в киоск за этой так называемой едой. Ничего, я-то хоть червячка
заморил, а ребята мои ушли голодными. Не могу я оставить все, как есть.
Тоже мне – Конкистадор! Поревел полночи, посидел со вздохами на окошке –
и вся любовь? Нет, брат Базик, не для этого тебя в дом Хозяином брали.
Действуй, а если своих мозгов не хватает, спроси совета у… А у кого мне
его спросить? Разве что у дворовых котов. Эврика! Эти парни такого в
жизни насмотрелись – на три тома психологии семейной жизни хватит. Надо
только дождаться вечера и выйти гулять: дверь-то мне никак не открыть. А
с балкона спрыгнуть… Седьмой этаж как-никак.
Поворот ключа в замке! Привет, Андрей, мур-мур, я побежал гулять.
Ничего себе, поговорили…
Рванул прямиком к помойкам. Ура! Все на месте: Рыжик в мусорном контейнере, Хромой тут же, Рваное ухо охотится за голубями.
- Парни! Прошу помощи.
- О, Базик! Какими судьбами?
- Парни, у меня беда: ребята мои разругались. Она плачет, он сам не свой. Понял только, что ревнует Андрюха Таню.
Сзади раздался мерзкий смех:
- Так отчего ж не ревновать? Она у него красивая, от мужиков, поди, отбою нет. Вот и дала слабину…
У меня внутри все оборвалось – Охламон собственной персоной. Всегда
терпеть его не мог: хам, наглец и ворюга. Огромный, как камышовый кот.
Но в тот момент я не помнил ни о чем – просто кинулся на него. За мою
Таню, за моего Андрея…
Ни жив, ни мертв
Похоже, здорово он меня отделал. Меня, пирата и завоевателя. Доползти смог только до подъезда – там меня и подобрала Таня.
Не знаю, сколько я спал. Очнулся – лежу на кровати, надо мной склонились грустные лица моих ребят.
- Базик, с возвращением. Хороший наш, милый… Андрюша, неси бульон, попробуем покормить.
- Бегу, Танюш!
Танюш… Значит, помирились. Ради этого и шкуры не жалко.
Новая реальность
Сегодня впервые подошел к зеркалу. Да уж… О былой славе галантного красавца придется забыть: оба уха разорваны, на морде шрам.
Из активов только хвост, но он почему-то сильно болит и совсем не
виден. Попробую пошевелить. Батюшки! Нет у меня хвоста! Проклятый
Охламон умудрился так грызануть, что отхватил половину. Видимо, пока я
спал, приходил страшный дядька ветеринар и доделал черное дело Охламона,
оставив мне жалкий обрубок и тот в бинтах. Как жить теперь? Без хвоста
кот – все равно, что самолет без крыльев. Какой теперь из меня
покоритель кошачьих сердец? Даже завалящей мышки никакая мурка не
предложит.
Лежу на кровати и думаю, существуют ли способы самоубийства для котов.
Перепить валерьянки? Где же я столько возьму? Объесться кашей? Тоже не
вариант. Отвратительная смерть – не по-пиратски. Сигануть с балкона на радость голубям? Обойдутся.
В комнату входят мои ребята. Таня тихо шепчет Андрею:
- Тихо, Андрюшенька, не скрипи дверью – спит наш герой.
Как вы сказали – герой? Хм, мне это подходит. Муррррр… Да и шут с ними, с
хвостом и ушами! Главное, мы с моими ребятами вместе. И я опять могу
спать между ними, согревая ее и его.